Антонина Павловна. Глупости. Он мне сразу сунул свою фотографию. Я
её, кажется, передала Алёше. Ах нет, вот она.
Любовь. Что за дичь... Почему он раздаёт свои
портреты?
Антонина Павловна. Не знаю, вероятно, у них так
полагается.
Любовь. Почему он в средневековом костюме? Что это – король Лир?
"Моим поклонникам с поклоном". Что это за ерунда, в самом
деле?
Антонина Павловна. Сказал, что от сыскного
бюро, больше ничего не знаю. Вероятно, это какой-нибудь знак, пароль... А ты
слышала, как наш писатель выразился о моей сказке? ("The
Event," Act Three)
Surprised by
Barboshin's medieval costume on his photograph, Lyubov' asks her mother:
"What is it, King Lear?"
In "The
Enchanter" the protagonist mentally compares himself to King Lear and his
step-daughter, to little Cordelia:
Так они будут жить – и смеяться, и читать книги, и дивиться
светящимся мухам, и говорить о цветущей темнице мира, и он будет рассказывать, и
она будет слушать, маленькая Корделия, и море поблизости будет дышать под луной
– и чрезвычайно медленно, сначала всей чуткостью губ, затем всей их тяжестью,
вплотную, всё глубже, только так, в первый раз, в твоё воспалённое сердце, так,
пробиваясь, так, погружаясь, между его
тающих краёв...
Lyubov's
husband, Troshcheykin, is a portrait painter. When told that Troshcheykin
himself painted all these pictures in his studio, Barboshin says:
"Then they are not authentic:"
Барбошин. Что ещё? Слушайте, что это за картины? Уверены ли вы,
что это не подделка?
Трощейкин. Нет, это моё. Я сам написал.
Барбошин.
Значит, подделка! Вы бы, знаете, всё-таки обратились к эксперту. А скажите, что
вы желаете, чтобы я завтра предпринял? (Act
Three)
In "The Enchanter," when the
protagonist lies in a hotel bed near his sleeping step-daughter, "the
priceless original: Sleeping Girl, oil" is mentioned:
Так. Бесценный оригинал: спящая девочка, масло.
Её лицо в мягком гнезде тут рассыпанных,
там сбившихся кудрей, с бороздками запёкшихся губ,
с
особенной складочкой век над едва сдавленными
ресницами, сквозило рыжеватой розовостью на ближней к свету щеке,
флорентийский очерк которой был сам по себе улыбкой. Спи, моя
радость, не слушай.
The inscription
under Barboshin's photograph, moim poklonnikam s poklonom ("with a bow
to my worshippers"), seems to hint at the pun in Pushkin's letter of Nov. 29,
1824, to Vyazemski:
Княгине Вере я писал; получила ли она письмо моё? Не кланяюсь, а
поклоняюсь ей.
I wrote to
Princess Vera [Vyazemski's wife], did she receive my letter? I don't send my
greetings (ne klanyayus'), I worship her (a
poklonyayus' ey).
In the post
scriptum to same letter Pushkin asks Vyazemski if he knows Telega
zhizni ("The Cart of Life," 1823, a poem by Pushkin):
Знаешь ли ты мою «Телегу жизни»?
Хоть
тяжело подчас в ней бремя...
Можно
напечатать, пропустив русский титул...
"We can publish it
omitting the Russian title..."
By Russikiy
titul ("the Russian title") Pushin means our national oath. (See my post of
April 5/6: "time, telemor & title in The Waltz
Invention.")
Alexey
Sklyarenko