Сон. Следует немедленно купить у
Сальватора Вальса его замечательную штуку.
Министр. Ну вот. Это правильно.
Новичок, а сразу сказал, между тем как другие, старые, сидят балдами. Да,
господа, надо купить! Все согласны?
Голоса. Купить, купить!.. Отчего же,
можно... Конечно, купить...
Берг. Все куплю, сказал мулат. Грах, грах,
грах.
Министр. Итак, принято. Теперь мы должны поговорить о цене. Какую цифру
мы можем назначить?
Герб. Девятьсот.
Гроб. Девятьсот двадцать.
Граб.
Тысяча.
Герб. Две тысячи.
Пауза.
Министр. Итак -- была названа
сумма...
Гроб. Две тысячи двести.
Герб. Три тысячи.
Министр. Названа
сумма...
Гроб. Три тысячи двести.
Пауза.
Министр. ...Сумма в три
тысячи двести...
Герб. Десять тысяч.
Гроб. Десять тысяч двести.
Герб.
Двадцать тысяч.
Брег. А я говорю -- миллион.
Сенсация.
Министр.
Я думаю, мы остановимся на этой цифре. (Act Two)
Son (a reporter whose name means "dream; sleep") suggests
that one should buy Waltz's telemor (Telemort). General
Berg's joke, "vsyo kuplyu, skazal mulat" ("I'll buy all, the mulatto
said"), is a play on Pushkin's poem Zoloto i bulat ("Gold and Sword,"
1814-26):
«Всё моё», — сказало злато;
«Всё моё», —
сказал булат.
«Всё куплю», — сказало злато;
«Всё возьму», — сказал
булат.
“All
is mine, said the gold.
All is mine, said the sword.
I’ll buy all, said
the gold.
I’ll take all, said the sword.”
On the other hand, in Ilf and Petrov's
novel Zolotoy telyonok ("The Golden Calf," 1931) Ostap Bender, as
he speaks to Koreyko, calls Balaganov and Panikovsky his mulaty
("mulattoes"):
— Возможно, — заметил Остап. — Я не
ангел. У меня есть недочёты. Однако я с вами заболтался. Меня ждут мулаты.
Прикажете получить деньги?
— Да, деньги! — сказал Корейко. — С
деньгами заминка. Папка хорошая, слов нет, купить можно, но, подсчитывая мои
доходы, вы совершенно упустили из виду расходы и прямые убытки. Миллион — это
несуразная цифра. (Chapter XXII: "I will Command the Parade")
According to Koreiko (a secret Soviet millionaire), "million
is an absurd figure."
When general Breg proposes million as a price of Waltz's telemor,
the Minister of War says: "I think, we'll stop at that figure" (see the quote
above).
The above scene in The Waltz Invention also brings to mind the
auction in Ilf and Petrov's The Twelve Chairs (1928) and
Vorob'yaninov's words to Kislyarsky in the same novel: "I think, the
bargaining is here inappropriate."
The name Balaganov comes from balagan (farce), the name Panikovsky
comes from panika (panic).
In The Event Lyubov' tells Vera (Lyubov's sister who on the
previous night dreamt of Barbashin) that her husband, the portrait
painter Troshcheykin who is mortally afraid of Barbashin, is v
panike (panic-stricken):
Вера. Странно всё-таки: мне снилось, что кто-то его
запер в платяной шкап, а когда стали отпирать и трясти, то он же прибежал с
отмычкой, страшно озабоченный, и помогал, а когда наконец
отперли, там просто висел фрак. Странно, правда?
Любовь. Да. Алёша в
панике. (Act One)
Lyubov' accuses her husband (who invited to his mother-in-law's
birthday party a reporter with a note-book) of making koshmarnyi
balagan (a nightmarish farce) of Barbashin's unexpected return to the
city:
Любовь (мужу). Я не знаю, почему
нужно из всего этого делать какой-то кошмарный балаган.
Почему ты привёл этого репортёра с блокнотом? Сейчас мама
собирается читать. Пожалуйста, не будем больше говорить о Барбашине. (Act
Two)
One of the guests at Antonina Pavlovna's birthday party, the famous
writer, is
star i l'vist (old and leonine). The first part
of
The Twelve Chairs is entitled
Stargorodskiy lev ("The
Lion of Stargorod"). The Lion of Stargorod is Vorob'yaninov, Mme Petukhov's
son-in-law. The name Petukhov comes from
petukh (cock). General Berg
(in
The Waltz Invention, Anabella's father) several times calls Waltz
petukh (an irascible person):
Берг. Петух,
сущий петух! Другие бранят, а вот я -- люблю вас за эту отвагу.
Ей-богу! (Act Three)
At a restaurant in Moscow Vorob'yaninov gets drunk and cries out:
Khamy! ("Louts!"):
"Нет, зачем же? Как дворянин, не могу допустить!
Сеньор! Счёт! Хамы!.." (Chapter XX: "From Sevilla to Grenada")
In The Event Lyubov' asks her husband to leave the cake, not to be
kham (a boor). At Antonina Pavlovna's birthday party Mme Vagabundov
wonders if Barbashin whom Uncle Paul saw going out of a restaurant was
drunk:
Дядя Поль. Нынче, говорю я, совершенно для
меня неожиданно, я вдруг увидел, как некоторое лицо вышло из
ресторана.
Вагабундова. Из ресторана?
Так рано?
Наверное,
пьяный? (Act Two)
At the end of The Waltz
Invention general Berg tells Waltz (who demands that Anabella be
brought to him at once) that he must have had a drop too much:
Вальс.
Молчать, скотина! Я вас спрашиваю в последний раз, генерал: где находится ваша
дочь?
Берг. А я вам сказать не намерен, грах, грах, грах.
Вальс. То есть
-- как это не намерены? Я... Значит, вы её от меня спрятали?
Берг. И ещё как
спрятал. Ни с какими ищейками не добудете.
Вальс. Значит, вы... вы
отказываетесь её мне доставить? Так?
Берг. Голубчик, вы, должно быть,
хлопнули лишка... а если это шутка, то она в сомнительном вкусе. (Act Three)
Son for the first time refuses
to help Waltz who offers to general Berg two millions for his daughter:
Вальс. А
если я буду великодушен? Если я буду безмерно щедр? Генерал, я вам предлагаю
миллион... два миллиона...
Берг. Ну вот, -- я же говорил, что всё это
шутка...
Вальс. ...один тотчас, другой по доставке... Впрочем, сами
назначьте цену...
Берг. ...и притом шутка довольно хамская.
Вальс. Я
больше не могу... Где она, где она, где она?
Берг. Не трудитесь искать: она
так же хорошо спрятана, как ваша машина. Честь имею откланяться.
(Уходит.)
Вальс. Держите его! Сон, я должен знать... Не может быть,
чтобы не было способа... Сон, помогите!
Сон. Увы, игра проиграна.
Вальс.
Какая игра? Что вы такое говорите?.. Вы опутываете меня дикими, смутными
мыслями, которые я не хочу впускать к себе, -- ни за что... Вот увидите...
завтра же я начну такой террор, такие казни...
Сон. Вальс, я вас поощрял, я
поддакивал вам до сего времени, ибо всё думал: авось такой способ вам может
пойти на пользу, -- но теперь я вижу...
Вальс. Молчать! Не потерплю! Этот тон
запрещён в моем царстве!
Сон. Напротив, -- вижу, что он
необходим...
Вальс. Вон отсюда.
Сон. Сейчас ухожу, -- я в вас
разочаровался, -- но напоследок хочу вам поведать маленькую правду. Вальс, у вас
никакой машины нет. (Заходит за его спину и
исчезает за портьеру.) (ibid.)
According to general Berg,
Waltz's joke is dovol'no khamskaya (rather offensive).
At the end of The Twelve Chairs Vorob'yaninov cuts the throat of
sleeping Ostap. But, thanks to the surgeons, Bender resurrects in "The
Golden Calf." I suspect that, after she learnt that Barbashin had left the city
and gone abroad forever, Lyubov' stabs herself and, in the "sleep of
death," dreams of Barbashin disguised as Waltz (the main character in
The Waltz Invention).
Alexey Sklyarenko