In his "Уединённое" (Solitaria,
1911) V. V. Rozanov (1856-1919) writes that "evil within us is our
fate." But we must know its measure and directions and "count by
degrees" (po gradusam), as they say of thermometers
(not trustworthy anyway, but scholars straighten things out by introducing
amendments):
Дурное в нас есть рок наш. Но нужно знать
меру этого рока, направления его, и “отсчитывать по градусам”, как
говорят о термометрах, которые тоже врут, все, но учёные с этим справляются,
внося поправки.
John
Shade likes his
name:
I like my name: Shade, Ombre, almost
'man'
In Spanish...*
(Kinbote's note to line
275)
Rozanov
disliked his name
intensely:
Удивительно противна мне моя фамилия. Всегда с таким чужим
чувством подписываю «В. Розанов» под статьями. Хоть бы «Руднев», «Бугаев»,
что-нибудь. Или обыкновенное русское «Иванов». Иду раз по улице. Поднял голову и
прочитал:
«Немецкая булочная
Розанова».
Ну, так есть: все булочники
«Розановы», и, следовательно, все Розановы —
булочники. Что таким дуракам (с такой глупой фамилией) и
делать. Хуже моей фамилии только «Каблуков»: это уже совсем позорно. Или «Стечкин» (критик «Русск.
Вестн.», подписывавшийся «Стародумом»): это уж совсем срам. Но вообще
ужасно неприятно носить самому себе неприятную фамилию. Я думаю, «Брюсов»
постоянно радуется своей фамилии.
Поэтому
СОЧИНЕНИЯ В. РОЗАНОВА
меня не манят. Даже
смешно.
СТИХОТВОРЕНИЯ В.
РОЗАНОВА
совершенно нельзя вообразить. Кто же будет «читать» такие
стихи.
– Ты что делаешь,
Розанов?
– Я пишу
стихи.
– Дурак. Ты бы лучше пёк булки.
(Solitaria)
Shade:
"Professor Kinbote is the author of a remarkable book on surnames." (note to
line 894)
Now I shall spy on beauty as none
has
Spied on it yet. Now I shall cry out
as
None has cried out. Now I shall try what
none
Has tried. Now I shall do what none has
done. (Pale Fire, ll.
835-38)
Cf.
Rozanov's thunder truth ("private life is above all") that no prophet
has told before:
Народы, хотите ли я вам скажу громовую истину, какой
вам не говорил ни один из пророков...
- Ну? Ну?..
Хх...
- Это - что частная
жизнь выше всего.
- Хе-хе-хе!.. Ха-ха-ха!..
Ха-ха!..
- Да, да! Никто этого не
говорил; я - первый... Просто, сидеть дома и хотя бы ковырять в носу и
смотреть на закат солнца.
- Ха, ха,
ха...
- Ей-ей: это -
общее религии... Все религии пройдут, а это останется: просто -
сидеть на стуле и смотреть вдаль. (Solitaria)
Shade is an atheist, while Kinbote (for whom
Zemblan choir boys are the sweetest in the world) does believe in
God.
Cf. Rozanov on sex and
religion:
Связь пола с Богом - большая, чем связь ума
с Богом, даже чем связь совести с Богом, - выступает из того, что все
а-сексуалисты обнаруживают себя и а-теистами. (Solitaria)
Rozanov is the
author of Dark Visage: The Metaphysics of Christianity (1911) and
"Люди лунного света" (People of the
Moonlight, 1911). Pale Fire's mad (and sexually left-handed) commentator, Kinbote is a man of the
moonlight.
Does not all the above implicitly
suggest that the three of them: the sunshine 'near-man' Shade,
the moonlight man Kinbote and the killer Gradus make a
single personality?
*A link to Humbert Humbert: Shade in Latin is "umbra", close to
"Humbert", as is "hombre", Spanish for man (anonymous Internet
annotator).
Alexey Sklyarenko