As I pointed out earlier, узница (female
prisoner) + к = кузница (smithy, forge). The кузница/узница rhyme occurs in
Akhmatova's poem "Muzh khlestal menya uzorchatym..." ("My husband
whipped me with a patterned..." 1911):
Муж хлестал меня узорчатым,
Вдвое сложенным
ремнём.
Для тебя в окошке створчатом
Я всю ночь сижу с
огнём.
Рассветает. И над кузницей
Подымается дымок.
Ах, со мной,
печальной узницей,
Ты опять побыть не мог.
Для тебя я долю
хмурую,
Долю-муку приняла.
Или любишь белокурую,
Или рыжая
мила?
Как мне скрыть вас, стоны звонкие!
В сердце темный, душный
хмель,
А лучи ложатся тонкие
На несмятую постель.
The poem's jealous heroine asks her lover: "Or
do you love a blonde one? Or is a red-haired dear to
you?"
Akhmatova's first husband (who never whipped
his wife) was the poet Nikolai Gumilyov. In his Second
Canzone (1920) there are lines:
Маятник старательный и грубый,
Времени непризнанный
жених,
Заговорщицам секундам рубит
Головы хорошенькие их.
(The assiduous and rude pendulum,
Time's unrecognized bridegroom,
chops off pretty heads
of the plotting seconds)
The chopped-off heads are also mentioned,
along with bloodshot letters and Falconet's equestrian statue of Peter I (the
Bronze Horseman of Pushkin's poem), in Gumilyov's The Stray Streetcar
(1921):
Вывеска... кровью налитые буквы
Гласят: "Зеленная", - знаю, тут
Вместо капусты и вместо брюквы
Мёртвые головы продают.
В красной рубашке, с лицом как вымя,
Голову срезал палач и мне,
Она лежала вместе с другими
Здесь, в ящике скользком, на самом
дне.
....
И сразу ветер знакомый и сладкий,
И за мостом летит на меня
Всадника длань в железной перчатке
И два копыта его коня.
A propos de têtes and red-heads:
Lucette + fire = Lucifer + tête
Alexey Sklyarenko