Subject
A poem attributed to Luzhin
From
Date
Body
EDNOTE. Alexey Filimonov, Petersburg poet and Nabokovian, offers this poem "The Chess Knight's Move" purportedly penned by one Alexander Luzhin, a chess genius of the last century.
----- Original Message -----
From: Alexey Filimonov
To: D. Barton Johnson
Sent: Thursday, April 29, 2004 9:31 PM
Subject: Luzhin
Глубокоуважаемый мистер Джонсон!
Мною реконструировано стихотворение, принадлежавшее, возможно, перу Александра Ивановича Лужина, шахматного гения начала прошлого
столетия.
Ал.И.Лужин
Х О Д К О Н Е М
На берегу, среди фигур,
он прячется, тая угрозу -
застывший демон между тур,
и переводит сон на прозу.
Но вдруг слетает тишина
крылами белыми, тугими, -
тогда склоняется жена,
и заслоняет это имя.
Упрямый гностик Валентин
опять в пролет меня толкает
меж пешек угнетенных спин,
где дьявол пустоту лакает.
Уйдем от мира - в небеса,
пусть думают, что мы повисли,
как их угрюмые глаза,
что над ладьей моей нависли.
Я уплываю - на коне, -
не обманула б невесомость
в том многоклеточном окне,
что растворяется в бездонность!
192?
Не слишком ли заметно в нем влияние стихотворения Н. Гумилева "Больной" (" В моем бреду одна меня томит Каких-то острых линий бесконечность...")?
С уважением, Алексей Филимонов
----- Original Message -----
From: Alexey Filimonov
To: D. Barton Johnson
Sent: Thursday, April 29, 2004 9:31 PM
Subject: Luzhin
Глубокоуважаемый мистер Джонсон!
Мною реконструировано стихотворение, принадлежавшее, возможно, перу Александра Ивановича Лужина, шахматного гения начала прошлого
столетия.
Ал.И.Лужин
Х О Д К О Н Е М
На берегу, среди фигур,
он прячется, тая угрозу -
застывший демон между тур,
и переводит сон на прозу.
Но вдруг слетает тишина
крылами белыми, тугими, -
тогда склоняется жена,
и заслоняет это имя.
Упрямый гностик Валентин
опять в пролет меня толкает
меж пешек угнетенных спин,
где дьявол пустоту лакает.
Уйдем от мира - в небеса,
пусть думают, что мы повисли,
как их угрюмые глаза,
что над ладьей моей нависли.
Я уплываю - на коне, -
не обманула б невесомость
в том многоклеточном окне,
что растворяется в бездонность!
192?
Не слишком ли заметно в нем влияние стихотворения Н. Гумилева "Больной" (" В моем бреду одна меня томит Каких-то острых линий бесконечность...")?
С уважением, Алексей Филимонов