Subject
influence of environment, Marx pere & Ronald Oranger in Ada
From
Date
Body
Describing the method of his work, Van Veen (the narrator and main character
in Ada) mentions some farcical 'influence of environment' endorsed by Marx p
ère:
Van Veen [as also, in his small way, the editor of Ada] liked to change his
abode at the end of a section or chapter or even paragraph, and he had
almost finished a difficult bit dealing with the divorce between time and
the contents of time (such as action on matter, in space, and the nature of
space itself) and was contemplating moving to Manhattan (that kind of switch
being a reflection of mental rubrication rather than a concession to some
farcical 'influence of environment' endorsed by Marx père, the popular
author of 'historical' plays), when he received an unexpected dorophone call
which for a moment affected violently his entire pulmonary and systemic
circulation. (2.5)
At the beginning of Tolstoy’s story Posle bala (“After the Ball,” 1903)
the narrator mentions sreda (environment) and sluchay (chance):
― Вот вы говорите, что человек не может са
м по себе понять, что хорошо, что дурно, чт
о всё дело в среде, что среда заедает. А я д
умаю, что всё дело в случае. Я вот про себя
скажу.
‘And you say that a man cannot, of himself, understand what is good and
evil; that it is all environment, that the environment swamps the man. But I
believe it is all chance. Take my own case . . . ”
In VN’s story Soglyadatay (“The Eye,” 1930) the narrator says that
“everything is vacillating, everything is due to chance and in vain have
been the efforts of that ramshackle and grumbling bourgeois in Victorian
check trousers, who wrote the obscure work called 'Capital' ― a fruit of
insomnia and megrim:”
Глупо искать закона, ещё глупее его найти.
Надумает нищий духом, что весь путь челов
ечества можно объяснить каверзной игрою
планет или борьбой пустого с тугонабитым
желудком, пригласит к богине Клио аккурат
ного секретарчика из мещан, откроет оптов
ую торговлю эпохами, народными массами, и
тогда несдобровать отдельному индивидуу
му, с его двумя бедными "у", безнадежно аук
ающимися в чащобе экономических причин. К
счастью, закона никакого нет, -- зубная бол
ь проигрывает битву, дождливый денёк отме
няет намеченный мятеж, -- всё зыбко, всё от
случая, и напрасно старался тот расхляба
нный и брюзгливый буржуа в клетчатых штан
ах времён Виктории, написавший тёмный тру
д "Капитал" -- плод бессонницы и мигрени.
“That ramshackle and grumbling bourgeois in Victorian check trousers” is
Karl Marx. ‘Marx père’ mentioned by Van seems to hint at Shaxpere, the
author of history plays whom Tolstoy disliked. Demon Veen (Van’s and Ada’s
father) married Marina’s twin sister Aqua (afflicted with her usual vernal
migraine) on Shakespeare’s birthday:
On April 23, 1869, in drizzly and warm, gauzy and green Kaluga, Aqua, aged
twenty-five and afflicted with her usual vernal migraine, married Walter D.
Veen, a Manhattan banker of ancient Anglo-Irish ancestry who had long
conducted, and was soon to resume intermittently, a passionate affair with
Marina. (1.1)
Some confusion ensued less than two years later (September, 1871 ― her
proud brain still retained dozens of dates) when upon escaping from her next
refuge and somehow reaching her husband’s unforgettable country house
(imitate a foreigner: ‘Signor Konduktor, ay vant go Lago di Luga, hier
geld’) she took advantage of his being massaged in the solarium, tiptoed
into their former bedroom ― and experienced a delicious shock: her talc
powder in a half-full glass container marked colorfully Quelques Fleurs
still stood on her bedside table; her favorite flame-colored nightgown lay
rumpled on the bedrug; to her it meant that only a brief black nightmare had
obliterated the radiant fact of her having slept with her husband all along
― ever since Shakespeare’s birthday on a green rainy day, but for most
other people, alas, it meant that Marina (after G.A. Vronsky, the movie man,
had left Marina for another long-lashed Khristosik as he called all pretty
starlets) had conceived, c’est bien le cas de le dire, the brilliant idea
of having Demon divorce mad Aqua and marry Marina who thought (happily and
correctly) she was pregnant again. (1.3)
Aqua married Demon on a green rainy day. According to Smurov (the narrator
and main character in “The Eye”), “a rainy day cancels a proposed
insurrection.”
Marina’s talc powder brings to mind the talc powder with which Magda (a
character in VN’s novel Kamera Obskura, 1932) strews herself after she had
sex with Horn in the bathroom (shared by the inmates of two hotel rooms):
Она явилась из ванной бодрая, сияющая и ст
ала осыпаться тальком. Кречмар в свою оче
редь пошёл купаться - там было всё очень м
окро. Оттуда он постучал Горну. "Я вас не з
адержу, - сказал он через дверь. - Сейчас бу
дет свободно". "Валяйте, валяйте", - чрезвыч
айно весело ответил Горн. (chapter XXV)
The characters of Kamera obskura (translated into English as Laughter in the
Dark) include Dietrich Segelkranz, the writer whom Magda calls “your dear
Rosenkranz:”
Как тебе угодно, - сказала Магда. - Только т
ы подумай, каково мне, - конечно, неважно, ч
то я оскорблена тобой и твоим милым Розен
кранцем. Ну, ладно, ладно, давай укладыват
ься". (chapter XXVIII)
Rosencrantz and Guildenstern are characters in Shakespeare’s Hamlet
(Hamlet’s former fellow students).
In Segelkranz’s novella that he reads to Kretschmar the boy asks his mother
to give him an orange, a little piece of orange:
У окна, на плюшевом стуле, распростёрлась
огромная женщина в усах, с могучим бюстом,
заставляющим думать о кормилицах великан
ов, исполинских младенцев, уже зубатых, бы
ть может, уже страдающих, как сейчас страд
ал Герман. Рядом с этой женщиной сидел, бо
лтая ногами, мальчик, неожиданно щуплый и
вовсе не рыжий, - он повторял плачущим гол
осом: "Дай мне апельсин, кусочек апельсина
", - и было чудовищно представить себе кисл
ое, ледяное тело апельсина, попадающее на
больной зуб. (Chapter XXVII)
A couple of days ago Segelkranz was traveling by train and heard a little
boy in his train compartment repeat in French: “Donne - moi une orange, un
tout petit bout d’orange:”
Горн сжал ей руку. Она вздохнула и, так как
жара её размаяла, положила голову ему на п
лечо, продолжая нежно ёжиться и говорить,
- всё равно французы в купе не могли понят
ь. У окна сидела толстая усатая женщина в
чёрном, рядом с ней мальчик, который всё п
овторял: "Donne - moi une orange, un tout petit bout d’orange!"
"Fiche - moi la paiz", - отвечала мать. Он замолкал и
потом начинал скулить сызнова. Двое молод
ых французов тихо обсуждали выгоды автом
обильного дела; у одного из них была сильн
ейшая зубная боль, щека была повязана, он
издавал сосущий звук, перекашивая рот. А п
рямо против Магды сидел маленький лысый г
осподин в очках, с чёрной записной книжко
й в руке - должно быть, провинциальный нот
ариус. (Chapter XXVI)
Une orange brings to mind Ronald Oranger, the editor of Ada who also likes
to change his abode at the end of a section or chapter or even paragraph.
One of Segelkranz’s fellow travelers suffers from toothache. The hero of
Segelkranz’s novella that he reads to Kretschmar, Hermann goes to a
dentist. In “The Eye” Smurov mentions a toothache:
There are no laws \xa8C a toothache looses a battle, a rainy day cancels a
proposed insurrection \xa8C everything is vacillating, everything is due to
chance, and in vain have been the efforts of that ramshackle and grumbling
bourgeois in Victorian check trousers, who wrote the obscure work called
'Capital' ― a fruit of insomnia and megrim.
Alexey Sklyarenko
Search archive with Google:
http://www.google.com/advanced_search?q=site:listserv.ucsb.edu&HL=en
Contact the Editors: mailto:nabokv-l@utk.edu,dana.dragunoiu@gmail.com,shvabrin@humnet.ucla.edu
Zembla: http://www.libraries.psu.edu/nabokov/zembla.htm
Nabokv-L policies: http://web.utk.edu/~sblackwe/EDNote.htm
Nabokov Online Journal:" http://www.nabokovonline.com
AdaOnline: "http://www.ada.auckland.ac.nz/
The Nabokov Society of Japan's Annotations to Ada: http://vnjapan.org/main/ada/index.html
The VN Bibliography Blog: http://vnbiblio.com/
Search the archive with L-Soft: https://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?A0=NABOKV-L
Manage subscription options :http://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?SUBED1=NABOKV-L
in Ada) mentions some farcical 'influence of environment' endorsed by Marx p
ère:
Van Veen [as also, in his small way, the editor of Ada] liked to change his
abode at the end of a section or chapter or even paragraph, and he had
almost finished a difficult bit dealing with the divorce between time and
the contents of time (such as action on matter, in space, and the nature of
space itself) and was contemplating moving to Manhattan (that kind of switch
being a reflection of mental rubrication rather than a concession to some
farcical 'influence of environment' endorsed by Marx père, the popular
author of 'historical' plays), when he received an unexpected dorophone call
which for a moment affected violently his entire pulmonary and systemic
circulation. (2.5)
At the beginning of Tolstoy’s story Posle bala (“After the Ball,” 1903)
the narrator mentions sreda (environment) and sluchay (chance):
― Вот вы говорите, что человек не может са
м по себе понять, что хорошо, что дурно, чт
о всё дело в среде, что среда заедает. А я д
умаю, что всё дело в случае. Я вот про себя
скажу.
‘And you say that a man cannot, of himself, understand what is good and
evil; that it is all environment, that the environment swamps the man. But I
believe it is all chance. Take my own case . . . ”
In VN’s story Soglyadatay (“The Eye,” 1930) the narrator says that
“everything is vacillating, everything is due to chance and in vain have
been the efforts of that ramshackle and grumbling bourgeois in Victorian
check trousers, who wrote the obscure work called 'Capital' ― a fruit of
insomnia and megrim:”
Глупо искать закона, ещё глупее его найти.
Надумает нищий духом, что весь путь челов
ечества можно объяснить каверзной игрою
планет или борьбой пустого с тугонабитым
желудком, пригласит к богине Клио аккурат
ного секретарчика из мещан, откроет оптов
ую торговлю эпохами, народными массами, и
тогда несдобровать отдельному индивидуу
му, с его двумя бедными "у", безнадежно аук
ающимися в чащобе экономических причин. К
счастью, закона никакого нет, -- зубная бол
ь проигрывает битву, дождливый денёк отме
няет намеченный мятеж, -- всё зыбко, всё от
случая, и напрасно старался тот расхляба
нный и брюзгливый буржуа в клетчатых штан
ах времён Виктории, написавший тёмный тру
д "Капитал" -- плод бессонницы и мигрени.
“That ramshackle and grumbling bourgeois in Victorian check trousers” is
Karl Marx. ‘Marx père’ mentioned by Van seems to hint at Shaxpere, the
author of history plays whom Tolstoy disliked. Demon Veen (Van’s and Ada’s
father) married Marina’s twin sister Aqua (afflicted with her usual vernal
migraine) on Shakespeare’s birthday:
On April 23, 1869, in drizzly and warm, gauzy and green Kaluga, Aqua, aged
twenty-five and afflicted with her usual vernal migraine, married Walter D.
Veen, a Manhattan banker of ancient Anglo-Irish ancestry who had long
conducted, and was soon to resume intermittently, a passionate affair with
Marina. (1.1)
Some confusion ensued less than two years later (September, 1871 ― her
proud brain still retained dozens of dates) when upon escaping from her next
refuge and somehow reaching her husband’s unforgettable country house
(imitate a foreigner: ‘Signor Konduktor, ay vant go Lago di Luga, hier
geld’) she took advantage of his being massaged in the solarium, tiptoed
into their former bedroom ― and experienced a delicious shock: her talc
powder in a half-full glass container marked colorfully Quelques Fleurs
still stood on her bedside table; her favorite flame-colored nightgown lay
rumpled on the bedrug; to her it meant that only a brief black nightmare had
obliterated the radiant fact of her having slept with her husband all along
― ever since Shakespeare’s birthday on a green rainy day, but for most
other people, alas, it meant that Marina (after G.A. Vronsky, the movie man,
had left Marina for another long-lashed Khristosik as he called all pretty
starlets) had conceived, c’est bien le cas de le dire, the brilliant idea
of having Demon divorce mad Aqua and marry Marina who thought (happily and
correctly) she was pregnant again. (1.3)
Aqua married Demon on a green rainy day. According to Smurov (the narrator
and main character in “The Eye”), “a rainy day cancels a proposed
insurrection.”
Marina’s talc powder brings to mind the talc powder with which Magda (a
character in VN’s novel Kamera Obskura, 1932) strews herself after she had
sex with Horn in the bathroom (shared by the inmates of two hotel rooms):
Она явилась из ванной бодрая, сияющая и ст
ала осыпаться тальком. Кречмар в свою оче
редь пошёл купаться - там было всё очень м
окро. Оттуда он постучал Горну. "Я вас не з
адержу, - сказал он через дверь. - Сейчас бу
дет свободно". "Валяйте, валяйте", - чрезвыч
айно весело ответил Горн. (chapter XXV)
The characters of Kamera obskura (translated into English as Laughter in the
Dark) include Dietrich Segelkranz, the writer whom Magda calls “your dear
Rosenkranz:”
Как тебе угодно, - сказала Магда. - Только т
ы подумай, каково мне, - конечно, неважно, ч
то я оскорблена тобой и твоим милым Розен
кранцем. Ну, ладно, ладно, давай укладыват
ься". (chapter XXVIII)
Rosencrantz and Guildenstern are characters in Shakespeare’s Hamlet
(Hamlet’s former fellow students).
In Segelkranz’s novella that he reads to Kretschmar the boy asks his mother
to give him an orange, a little piece of orange:
У окна, на плюшевом стуле, распростёрлась
огромная женщина в усах, с могучим бюстом,
заставляющим думать о кормилицах великан
ов, исполинских младенцев, уже зубатых, бы
ть может, уже страдающих, как сейчас страд
ал Герман. Рядом с этой женщиной сидел, бо
лтая ногами, мальчик, неожиданно щуплый и
вовсе не рыжий, - он повторял плачущим гол
осом: "Дай мне апельсин, кусочек апельсина
", - и было чудовищно представить себе кисл
ое, ледяное тело апельсина, попадающее на
больной зуб. (Chapter XXVII)
A couple of days ago Segelkranz was traveling by train and heard a little
boy in his train compartment repeat in French: “Donne - moi une orange, un
tout petit bout d’orange:”
Горн сжал ей руку. Она вздохнула и, так как
жара её размаяла, положила голову ему на п
лечо, продолжая нежно ёжиться и говорить,
- всё равно французы в купе не могли понят
ь. У окна сидела толстая усатая женщина в
чёрном, рядом с ней мальчик, который всё п
овторял: "Donne - moi une orange, un tout petit bout d’orange!"
"Fiche - moi la paiz", - отвечала мать. Он замолкал и
потом начинал скулить сызнова. Двое молод
ых французов тихо обсуждали выгоды автом
обильного дела; у одного из них была сильн
ейшая зубная боль, щека была повязана, он
издавал сосущий звук, перекашивая рот. А п
рямо против Магды сидел маленький лысый г
осподин в очках, с чёрной записной книжко
й в руке - должно быть, провинциальный нот
ариус. (Chapter XXVI)
Une orange brings to mind Ronald Oranger, the editor of Ada who also likes
to change his abode at the end of a section or chapter or even paragraph.
One of Segelkranz’s fellow travelers suffers from toothache. The hero of
Segelkranz’s novella that he reads to Kretschmar, Hermann goes to a
dentist. In “The Eye” Smurov mentions a toothache:
There are no laws \xa8C a toothache looses a battle, a rainy day cancels a
proposed insurrection \xa8C everything is vacillating, everything is due to
chance, and in vain have been the efforts of that ramshackle and grumbling
bourgeois in Victorian check trousers, who wrote the obscure work called
'Capital' ― a fruit of insomnia and megrim.
Alexey Sklyarenko
Search archive with Google:
http://www.google.com/advanced_search?q=site:listserv.ucsb.edu&HL=en
Contact the Editors: mailto:nabokv-l@utk.edu,dana.dragunoiu@gmail.com,shvabrin@humnet.ucla.edu
Zembla: http://www.libraries.psu.edu/nabokov/zembla.htm
Nabokv-L policies: http://web.utk.edu/~sblackwe/EDNote.htm
Nabokov Online Journal:" http://www.nabokovonline.com
AdaOnline: "http://www.ada.auckland.ac.nz/
The Nabokov Society of Japan's Annotations to Ada: http://vnjapan.org/main/ada/index.html
The VN Bibliography Blog: http://vnbiblio.com/
Search the archive with L-Soft: https://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?A0=NABOKV-L
Manage subscription options :http://listserv.ucsb.edu/lsv-cgi-bin/wa?SUBED1=NABOKV-L